Священный скарабей - Страница 26

Мрачное выражение появилось на лице Хани.

— Это возможно. Мерит-Амен — верная жена, и никто не может сказать заранее, как поступит женщина.

— Это часто говорят плохие знатоки женской психологии. Ну, а если миссис Блисс не захочет продолжать работы, разве не могут убедить мистера Сальветера, с его страстным энтузиазмом к египтологии, чтобы он финансировал работы доктора?

— Нет, если это оскорбляет чувства Мерит-Амен… — начал Хани и вдруг остановился.

Вэнс сделал вид, что не обращает на это внимания.

— Вы, я думаю, — сказал он, — стали бы влиять на миссис Блисс против ее участия в финансировании раскопок ее мужа?

— О, нет, сэр, — Хани покачал головой. — Я не осмелюсь ей советовать. Она сама знает, что ей следует делать, и ее верность доктору Блиссу вероятно определит ее решение.

— Так, а скажите мне, Хани, кто, по-вашему, больше всего выиграл от смерти мистера Кайля? — «Ка» Интефа .

Вэнс закатил глаза и раздраженно улыбнулся.

— Да, конечно, но большой нам от этого прок! — пробормотал он.

— Для этой цели, — продолжал Хани, — дух Сахмет вернулся в музей сегодня утром и сразил осквернителя.

— А также, — вставил Вэнс, — вложил финансовый отчет в руку осквернителя, оставил скарабей мистера Блисса около тела и сделал кровавые следы на полу? Не очень это благовидно со стороны вашей мстительной дамы! Зачем ей наводить подозрение на другого, — он поглядел на египтянина, прищурив глаза, потом вдруг заговорил громко и сурово: — Вы кого-то стараетесь укрывать! Хани, кто это?

— Я сказал вам, все, что знаю, господин, — он говорил едва слышным голосом, — и я думаю, что Сахмет…

— Вздор, — прервал его Вэнс и, пожимая плечами, добавил по-арабски известную пословицу: «Единственный ответ дураку молчание». Хани слегка усмехнулся.

Вэнс прошел к столу и постучал по кофейнику.

— Мифологию по боку, — сказал он. — Я слышал, что миссис Блисс послала вам Браша с чашкой кофе. Кстати, чем вы, собственно, были больны?

— С тех пор, как я сюда приехал, — ответил Хани, — я страдаю несварением желудка. Когда я проснулся сегодня утром…

— Очень печально, — сочувственно пробормотал Вэнс. — И вы решили, что вам одной чашки кофе будет достаточно?

— Да, господин, я не был голоден.

— Вот как! А у меня было впечатление, что вы спустились вниз и налили себе еще вторую чашку из этого кофейника.

Снова Хани насторожился и ответил не сразу.

— Вторую чашку? — сказал он. — Здесь, в этой комнате? Ничего не знаю об этом.

— Это не имеет особого значения, — ответил Вэнс. — Кто-то сегодня утром оставался наедине с кофейником. И кто бы это ни был, этот человек причастен к умыслу против мистера Кайля.

— Кто же это мог быть, господин? — Хани казался серьезно встревоженным.

Вэнс не стал сразу отвечать. Он наклонился над столом.

— Дингль говорила, что ей показалось, будто кто-то здесь возился после того, как миссис Блисс и мистер Сальветер пошли наверх после кофе. Я и решил, что это могли быть вы. Но, конечно, возможно что за второй чашкой кофе вернулась миссис Блисс или мистер Сальветер.

— Это я был тут! — сказал Хани медленно, подчеркивая слова. Я спустился вниз почти сейчас же после того, как Мерит-Амен вернулась в свою комнату. Я налил себе еще чашку и сейчас же пошел наверх. Это меня слышала Дингль. Я лгал вам минуту тому назад, потому что сказал вам раньше, в музее, будто я все утро оставался в моей комнате. Я совсем забыл о моем выходе в малую столовую, так как не придавал ему никакого значения.

— Ну, ну, это объясняет все, — сказал Вэнс, улыбаясь. — Теперь, не сообщите ли вы нам, у кого в этом доме имеется опий в порошке?

Я наблюдал за Хани и ожидал, что он проявит признаки страха. Но на его спокойных чертах появилось только выражение глубокого недоумения. Прошло целых полминуты, пока он ответил:

— Наконец, я понимаю, зачем вы меня спрашивали насчет кофе. Но вас обманывают ловким образом.

— Скажите, пожалуйста!

— Мистера Блисса не усыпили сегодня утром, — продолжал египтянин; в голосе его прорывалась ненависть.

— Вот как? А кто же вам сказал что его усыпили, Хани?

— Ваш интерес к кофе, ваш вопрос насчет опия…

— Ну и что же?

— Мне больше нечего сказать.

— Опий был найден на дне чашки, из которой доктор пил кофе, — сообщил ему Вэнс.

— Вы уверены, господин? Я этого не могу понять.

— А почему вы должны были бы это понимать? — Вэнс сделал шаг вперед. — Хани, — спросил он, — что вы знаете об этом преступлении? Вы, по крайней мере, знаете, у кого есть опий в порошке.

— Да, это я знаю. Опий в порошке имелся в походной аптечке, которую мы брали в Египет. Она в заведовании доктора Блисса. В передней наверху есть большой шкаф. Там все лекарства.

— А дверь его заперта?

— Нет, я не думаю.

— Будьте добры, пройдите наверх и посмотрите, там ли опий.

Хани поклонился и вышел, не говоря ни слова.

— Слушайте, Вэнс, — сказал Маркхэм, вставая. — Какой нам прок от того, остался ли еще опий в шкафу? Кроме того, я не доверяю Хани.

— Хани открыл нам много полезного, — заметил Вэнс. — Дайте мне еще с ним побеседовать по-моему. У него есть весьма интересные мысли. Что касается опия, то я чувствую, что жестянка с этим порошком наверное исчезла из шкафа с лекарством.

— Но почему же, — перебил Маркхэм, — тот человек, который достал опий, стал бы вынимать из шкафа всю жестянку? Не стал же бы он оставлять ее потом на своем столике, чтобы след привел прямо к нему.